Возила я как-то свою пекинесинку в ветлечебницу. Небольшой коридорчик, в конце которого витрина ветеринарной аптеки. К витрине примыкают скамеечки, сидя на которых хозяева и их звери ждут своей очереди. Сидим мы, значит.
Я со своей малявкой, тётя с пудельком, еще одна тётя с двумя кошками, засунутыми в специальные контейнеры, дядя с немецкой овчаркой месяцев восьми от роду и дедуля с невероятно огромной собакой непонятной мне породы (не разбираюсь я в них).
Может это волкодав какой или кавказская овчарка, не знаю. Лично мне показалось, что это смесь льва с медведем серого цвета. В общем красивый такой, лохматый, большой зверь. На зверя одет намордник, зверь лежит между скамейками, положив голову на лапы, и флегматично смотрит на аптеку.
В коридорчик заходит поддатый мужик, от которого несет как от пивной лавки, и начинает докапываться до продавца. «Девушка, а что это, а что вон то, а сколько стоит, а как вас зовут, что вы делаете сегодня вечером?» и т.д. Продавец, симпатичная такая блондиночка, пытается алконавту отвечать вежливо, но видно, что мужик её порядком уже достал.
Мужик в процессе разговора, всё ниже и ниже наклоняется к витрине (чё он там разглядеть хотел?), оттопыривая свой зад в сторону морды большого зверя.
У зверя терпения оказалось меньше, чем у продавщицы. Зверь сел и сказал «ГАВ!», вернее он хотел сказать «ГАВ!», а получился громоподобный возмущенный рёв. Моя Зоська испуганно юркнула ко мне под куртку, овчарка ломанулась под скамейку, кошки заметались по контейнерам, пудель чуть не взлез на голову хозяйке. Алкаш развернулся, сел на задницу и оказался нос к носу с «медведем».
Он выбежал из коридора очень стремительно, причем, по-моему, прямо на заднице выбежал, не вставая на ноги. «Миша! Как тебе не стыдно! – сказал дедуля, — Посмотри, что ты наделал? Зачем так громко гавкнул, а? Ты такой большой, а все тут такие маленькие! Ты всех напугал! Так нельзя!»
Ну вот кто сказал, что животные речь человечью не понимают? Миша понял всё, он виновато опустил лохматую голову, прижав и без того маленькие уши, было видно, что ему очень-очень стыдно.
«Товарищи! – сказал дедок, — Миша просит прощения! Он больше так не будет!» Моя мелочь высунулась из-под куртки, посмотрела лупатыми глазами на Мишу и чихнула. С нашей стороны извинения были приняты
